Интернет конференция по проблемам теории и практики управления

Цитата
Павел Юрьевич Чеботарев пишет: Насчет Данилевского. Он шел своим путем, но выводы получил во многом сходные с выводами славянофилов - Вы это признаете. И это немаловажно.

Павел Юрьевич, спасибо Вам за ответ и продолжение дискуссии!
=
В первую очередь, я хочу сразу же повторить и еще раз подчеркнуть, что я категорически не признаю принадлежности Данилевского (как и он сам ее не признает) к славянофильскому учению, возникшему в середине 19 века.
=
Дело в том, что в борьбе против концептуальных идей Данилевского, желая их опорочить и нивелировать, некоторые деятели (к сожалению, обладавшие влиянием на своих современников и повлиявшие на формирование тенденций в развитии отечественной культуры, как, например, В.С. Соловьев) – эти деятели смогли приклеить к трудам Данилевского ярлык "славянофильских", и, более того - "вырождающихся славянофильских". Все это, в результате длительного доминирования этих деятелей (и их последователей) на сцене российской культуры – эти установки попали и закрепились в современных учебниках, а, значит - сегодня они прямым образом обосновались на подсознательном (некритическом) уровне современного ученого, формирующего весь строй его мыслей (включая, я считаю, и Павла Юрьевича; поэтому он всякий раз непроизвольно воспроизводит это ложное утверждение и выстраивает на нем последующие утверждения и умозаключения).
=
Повторюсь еще раз (см. мое предыдущее цитирование), что ученый не может быть последователем славянофильского учения (во-первых - ненаучного в своей сути); а, во-вторых - основанного на немецкой философии; если краеугольным принципом теории этого ученого (Данилевского) является отрицание романо-германской цивилизации.
Позиция Данилевского однозначна – «Европа и Россия относятся к разным мирам, чуждым по отношению друг к другу.» (цит. по - http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/...as/02.php)
=
В ходе дискуссии я уже несколько раз подчеркивал этот момент и хочу подчеркнуть еще раз – Данилевский никакого отношения не имеет к славянофилам XIX века(кроме сходства в том, что славянофилы так же интересовались особенностями славянской культуры).
=
Существенно, что славянофилы (пользуясь Вашим термином) являются «внутривидовым» делением одного и того же западничества, т.е. признания за Западом общечеловеческой цивилизации, частью которой является и Россия.
=
В то же время, путь интеграции с Западом (в российской культуре середины XIX века) рассматривался двояким образом – либо путем прямого копирования Запада (собственно «западничество»); либо путем донесения до Запада православной истины (т.е. путем первичного признания, что Запад впал в ересь и атеизм), и, таким образом – в преследовании того же идеологического объединения с европейскими народами, но уже «правильным и мессианским путем» - осуществляя идею «Москвы как третьего Рима», т.е., таким "славянофильским" образом реализуя «всечеловеческий» («общечеловеческий») - единый для всех - Западный (в конечном итоге) путь развития всех стран мира.
=
Напротив, категорически размежевываясь со славянофилами (но не делая это в резкой форме, поскольку в основном это были уважаемые им люди и его друзья) – Данилевский утверждает несовместимость русско-славянской цивилизации (и «славянской» науки) с западной (и, в равной мере другими, выделяемыми им) цивилизациями.
=
Это – краеугольный момент. Ни в коем случае я не признаю принадлежности Данилевского к славянофилам.
Филия (с др.-греч.) – переводится как «дружба» или «любовь».
Существенный момент состоит в том, что цель трудов Данилевского не заключается в изъяснении своей любви к славянской культуре.
Данилевский – ученый с мировым именем, признаваемый одним из основателей циклического цивилизационного подхода к изучению вопросов социокультурной эволюции. Так же, как и Шпенглер (независимо создавший аналогичную циклическую теорию через полвека) – Данилевский отрицает линейное развитие единой культуры и «высмеивает европейское деление истории на древнюю, средневековую и новую как “невероятно наивное и бессмысленное” (цит. по - http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/...as/02.php)
Н. Данилевский разделяет все народы в этом отношении на три варианта: 1) позитивные творцы истории, создавшие великие культурно-исторические типы, 2) негативные творцы истории, которые, подобно гуннам, монголам или туркам, сами не создавали цивилизаций, но как «божий кнут» способствовали гибели дряхлых цивилизаций, разметав их остатки, чтобы затем вернуться в исходное ничтожество и исчезнуть с арены истории, 3) народы и племена, творческий дух которых по какой-то причине задержался на ранней стадии и они остались на положении этнографического материала, используемого творческими народами для обогащения своих цивилизаций (Там же).
=
Существенно, что все еще в потенции - российская (русско-славянская) цивилизация обладает всеми формами социокультурной организации, включая и область научных (т.е. собственно "славянских") знаний. Эта "славянская" наука заключается в развитии (Аристотелевского) научного Органицизма.
=
Историк Карамзин говорил: «поскреби русского - найдешь татарина». Перефразируя эту поговорку, можно заявить – «поскреби» любого серьезного российского ученого (т.е. представляющего свою «достоверную, нетривиальную» и оригинальную научную концепцию) – и найдешь представителя научного Органицизма (космизма).
=
На самом деле, даже такой яростный приверженец дарвинизма как Климент Тимирязев (тем более, что он имел английские корни в своем родословие), и который, по словам Любищева «не терпел никаких возражений против дарвинизма», и кто выступил яростным оппонентом «Критики Дарвинизма» - даже этот самый ученый (К.А. Тимирязев) подвел итог своим многолетним исследованиям фотосинтеза в так называемой крунианской лекции «Космическая роль растения», прочитанной в Лондонском королевском обществе в 1903. Таким образом, даже ученые, официально считающие себя ярыми противниками русского Органицизма – на самом деле выступают активными его проводниками.
=
Другой пример – это ученый МГУ Н.П. Ьрусенцов, создатель ЭВМ «Сетунь». Естественно, при желании – его достижения можно «пристегнуть» к любому ‘прозападному’ направлению развития современной физики и математики.
В то же время, нельзя упускать из виду существенных методологических ("славянских" - Органицистских) установок ученого, например, как он утверждал (2002г.), что «Положение усугубляется тем, что воцарившуюся повсеместно схоластическую логику приписывают Аристотелю, будто он ее отец, и потому несогласные с ней воюют против аристотелизма, не подозревая, что подлинный Аристотель - это как раз то, чего они добиваются.» В целом, информация по разработке вопросов Троичной (Аристотелевской) логики Н.П. Брусенцовым дана на сайте - http://ternarycomp.cs.msu.ru/
В частности, в совсем маленькой статье, «От Аристотеля до компьютеров» - http://www.computer-museum.ru/histussr/trilog25.htm - Н.П. Брусенцов утверждает: «Общепринятая ныне наука об интеллекте – Логика (будь то традиционная либо воплощаемая в компьютерах математическая) – существенно двухзначна. Заключения в ней исчерпываются дискретной двоицей – "да", "нет", а иные модальности аксиоматически отсечены "законом исключенного третьего". Такая логика предельно проста концептуально и технически, поэтому она безраздельно воцарилась в мире компьютеров, "благоустроив" его на свой лад, не соответствующий тому, как устроен и функционирует мир природный.
По недоразумению отцом двухзначной логики провозглашен Аристотель, авторитет которого невольно послужил упрочению принципа исключенного третьего и основанной на нем формальной системы умозаключений. Однако тщетными оказываются бесчисленные попытки отображения в этой "фундаментальной" системе силлогистики Аристотеля, что и не может быть иначе, потому что силлогистика представляет собой трехзначную диалектическую логику, не совместимую с исключением третьего [1]. Ведь в качестве третьего исключают привходящее, среднее-промежуточное между "да" и "нет", придающее логике живой, адекватный реальности характер.»
=
Что касается ответов на второй вопрос, то вначале я даю ссылку на нашу молодую Биокосмологическую Ассоциацию - http://www.biocosmology.ru/ - с которой сотрудничают двое участников дискуссии: А.И. Орлов и С.Н. Гринченко. Существенно, что данная Ассоциация получает «нулевую» поддержку со стороны столичных структур (поскольку не имеет "прозападной" ориентации, но, в то же время, всеми силами борется с "изоляционизмом" современной российской науки). Тем не менее развитие (в меру сил) осуществляется и количество интересных публикаций (представленных научных концепций в журнале "Biocosmology - neo-Aristotelism") уже составляет десятки, как раз относящиеся к Органицистской и Интегральной сферам знаний (т.е. «10-30»-частям в предложенной формуле).

Павел Юрьевич предоставил интересный и аргументированный ответ в отношении ряда вопросов, но сделал это в свете «славянофильских» установок. Поэтому, это не имеет к Данилевскому прямого отношения (что я постараюсь объяснить).

Прежде всего, если более углубленно изучить этот вопрос, то необходимо отметить два существенных момента:
Во-первых, Данилевский признается одним создателей циклической цивилизационной культурологической теории, рассматривающей социокультурную эволюцию как смену независимых друг от друга целостных социокультурных циклов (цивилизаций). К такому же выводу (спустя полвека, и независимо от Данилевского) пришел Освальд Шпенглер. Далее, уже через столетие, русско-американский ученый Питирим Сорокин (развивая достижения своих предшественников) – создал свою социокультурологическую теорию, подтвердившую факт циклических изменений в истории мировой культуры, а также раскрывшую универсальный Триадический характер циклических социокультурных изменений – поочередных циклов доминирования двух полярных и одной промежуточной Интегральной суперсистем (переход от одного полюса к другому всегда происходит через промежуточную Интегральную сферу и цикл) – что действует и относится уже к каждой цивилизации.

Поэтому, если Данилевский утверждает, что «славянской цивилизации принадлежит будущее», то это означает (и ученый много раз повторяет этот момент в своем исследовании) – что речь идет о конкретном цикле в единой мировой социокультурной эволюции, которая, такими образом – не является «всемирной» (однолинейной), но состоит из циклов доминирования разных (не сводимых к неким общим принципам) цивилизаций («культурно-исторических типов»). (Тем более это демонстрирует теория Сорокина – уже поскольку есть полярные сферы-суперсистемы, то они в принципе не могут общих оснований и составить линейный процесс социокультурного развития).
=
Во-вторых, в своем труде Данилевский приходит к выводу о скором рассвете славянской культуры и ее носителе - русском языке.
В то же время, нам требуется немедленно снять с Данилевского «ярлык славянофильства», т.е. отказаться от текущего общепринятого отнесения его трудов к славянофильству (т.е. к славянофильской теории; этот момент мы можем увидеть даже в авторитетной «Истории русской философии» Н.О. Лосского, изданной в Нью-Йорке в 1951г., где Данилевский предстает главным фигурантом главы VI «Вырождение славянофильства»).

Отнесение Данилевского к славянофилам является глубоким заблуждением.
На самом деле, в противовес классическому намерению славянофилов, искавших особый (отличный от западноевропейского) «русский путь», но приводящий их к идеологическому объединению с теми же (впавшими в ересь и атеизм) европейскими народами – путем донесения до них православной истины и, таким образом (правильным и мессианским путем, осуществляя идею «Москвы как третьего Рима») - реализуя «всечеловеческий» («общечеловеческий», единый для всех) путь развития всех стран мира.
Данилевский, напротив, категорический отрицает всякую общечеловеческую задачу в истории, но считает Россию и славянство лишь особым культурно-историческим типом, однако наиболее широким и полным. Таким образом, исходя из своей теории культурно-исторических типов, ученый категорически отрицал возможность существенного влияния славяно-русской цивилизации на западную и другие цивилизации.

В этом (негативном) плане большую роль сыграли два (безусловно замечательных) исследователя – Н.Н. Страхов (в своей статье «Жизнь и труды Н. Я. Данилевского») и А.А. Галактионов (в своем предисловии к 6-му изданию «России и Европы» в 1995г.). Термин «славянофил» встречается у них на «каждом шагу» (в общей сумме – 68 раз!, - 40 раз у Галактионова и 28 раз – у Страхова. По сути, ученые буквально навязывает нам мнение, что Данилевский является ярким представителем и лидером славянофильства.
В свою очередь, сам Данилевский всего 9 раз использует корень «славянофил» (в своем обширном труде), причем ни разу не делает этого в смысловом и содержательном плане, но всегда в касательном контекстном значении (представьте себе, чтобы Эйнштейн всего 9 раз употребил бы корень «физич» в своей физической «теории относительности», причем в оглавлениях – ни разу!)

Кстати, в отношении В.С. Соловьева - российского философа, который уже после смерти Данилевского был наиболее активен в плане нивелирования значения труда «Россия и Европа», не брезгуя и грязными приемами, в частности ложными обвинениями против Данилевского в плагиате; а также в ‘приклеивании’ трудам Данилевского ярлыка «славянофильских» (т.е. искажении их истинного значения) – в его отношении Н.Ф. Федоров (признаваемый у нас основателем русского космизма) высказывался следующим образом: «Если Россия, то есть русская интеллигенция, страдает отсутствием самостоятельности, то Владимир Соловьев должен быть признан полнейшим ее представителем. Его учение должно быть названо Абсолютным мимитизмом, законченным подражанием Западу» (Федоров Н.Ф. Абсолютный мимитизм и безусловный окцидентализм Владимира Соловьева // Н.Ф. Федоров. Собрание сочинений в четырех томах. Том 2, 4. Составление и научная подготовка текста А.Г. Гачевой и С.Г. Семеновой. «Прогресс», Москва, 1995.)».

Такого же мнения придерживаются и другие исследователи этого вопроса. Даже в Википедии отмечено, что «Основное воззрение автора «России и Европы», которое он, впрочем, не проводит с совершенною последовательностью, резко отличается от образа мыслей прежних славянофилов. Последние утверждали, что русский народ имеет всемирно-историческое призвание как истинный носитель всечеловеческого окончательного просвещения. Данилевский, напротив, отрицая всякую общечеловеческую задачу в истории, считает Россию и славянство лишь особым культурно-историческим типом, однако наиболее широким и полным.»

К подобным выводам приходят Л.А. Максимова и В.Я. Данильченко-Данилевская. Так же считает и М.Ф. Антонов (автор книги «Экономическое учение славянофилов», М., 2008.): «В отличие от большинства славянофилов, веривших в мессианские задачи русского народа, Данилевский, исходя из своей теории культурно-исторических типов, отрицал возможность существенного влияния славяно-русской цивилизации на западную и другие цивилизации. Вместе с тем он считал, что славянской (русской) цивилизации принадлежит будущее».

Никакой связи между научными исследованиями Данилевского и трудами славянофилов (Хомякова, Киреевского, Аксакова и т.д.) нет. Для любого, кто хоть раз открывал «Россию и Европу» - это очевидный факт.

В ответ на комментарии Павла Юрьевича Чеботарева:
В первую очередь, я не могу не отметить их взвешенного и конструктивного тона и содержания, что замечательно.
=
В отношении «провинциализма», «миметизма» и «изоляционизма»:
Если реалистически смотреть на этот вопрос, то вместо диагноза «провинциализма» следует (соглашаясь с Н.Я. Данилевским) говорить о «миметизме» и (чего нет у Данилевского) - «изоляционизме». Первый (миметизм – «болезнь «европейничания») имеет очевидные историко-политические корни – идеологического давления (принуждения), начиная с петровских политических реформ (что подробно раскрыто Н.Я. Данилевским в своем труде «Россия и Европа», 1869г.). В ходе этого (в конечном итоге – сугубо патологического) процесса как раз и сформировался сегодняшний упадок и атрофия российской науки, но, вместе с тем – ее ‘капитализация’ (от англ. capital – столица) – создание двух мощных столичных космополитических центров науки, призванных быстро реагировать (за счет использования уже готовых научных форм, приобретаемых на Западе) на изменяющуюся социально-политическую обстановку (подобным образом происходит быстрая сборка промышленной продукции (например, автомобилей) из узлов и деталей, поставляемых из-за рубежа). Также, эти центры обеспечивают поддержание высокой военно-космической мощи страны (в последнем отношении организаторы современного института российской науки могут вспомнить и о существовании провинции). В конечном итоге, как метко отмечает С.И. Романовский (2004), мы получили явление «притащенной науки». В своей книге автор делает вывод, что «наука в России не стала следствием эволюции культурологической компоненты национальной истории». Ее «притащил» к нам из Европы Петр Великий. Однако, в России европейская наука так и не прижилась. Романовский отмечает, что при абсолютизме она была не востребована, т.е. не нужна государству. Советская же власть нуждалась лишь в той науке, которая ее укрепляла - либо физически, либо идеологически. К остальной науке в те годы относились с полным безразличием. Ничем (в этом смысле) не выделяется и настоящее время, ибо традиционная для России "притащенная наука" уже финишировала, а новая еще не обрела достойный России статус. Автор приводит утверждение С.В. Мейдена (известного геолога), «что по крайней мере в тех областях науки, в которых я достаточно компетентен, в которых я работаю сам, все достигнутые успехи не обусловлены существующей системой управления наукой и ее финансирования, а достигнуты вопреки этой системе».

Скорее всего, феномен ‘капитализации науки’ характерен только для России (но автор не посещал и не беседовал на эту тему с коллегами из стран Африки и Южной Америки). Во всех остальных странах, любой (провинциальный) центр, заявляющий цели научной деятельности – стремится в своей активности и преследует задачи выхода на передовые уровни (cutting-edge science), и претендует здесь именно на мировое лидерство (в противном случае, ученые не видят смысла в своей деятельности). По крайней мере, можно утверждать, что в Европе, Азии и Америке – подобное деление (на «столичное» и «провинциальное») не существует. Научная деятельность активно и полноценно проводится в любом региональном центре и исследовательском учреждении. Показательны автором, автор сотрудничает с коллегами из города Кумамото (Япония), где местный университет (по российским меркам) относится как раз к ‘глубокой провинции’. Тем не менее, автор всякий раз с удивлением для себя отмечает, что коллегии из местного Института молекулярной эмбриологии и генетики ставят перед собой именно top level и front line (высшего уровня и переднего края науки) задачи, претендуя ровно на лидерство в своей исследовательской области.

В свою очередь, столь же закономерным является появление у нас феномена «изоляционизма» в научной деятельности. Одновременно, в свете вышесказанного становится понятным - почему по общему количеству публикаций Россия находится на 8-м месте (а по качеству – на 142-м). В этом отношении трудно найти объективные исследования, но на эмпирическом уровне (по общему и лично автора) мнению Россия является фантастически богатой в интеллектуальном отношении страной и культурой. Устойчивое впечатление состоит в том, что ее средний (‘ноэтический’) потенциал является существенно более высоким, чем у каждой из 141 стран, которая опережают на сегодня Россию в плане интеллектуального вклада в глобальное развитие науки. Поэтому, естественно - если руководителям не обнаружить неких «каналов» для сброса энергии этого колоссального количества творческой (т.е. жизненной, естественной – природной) энергии, то неминуемо произойдет некий социальный «взрыв» (хотя, по сути, речь-то идет о выпускании «пара в атмосферу»). Равно, здесь можно обратить внимание также на причины столь масштабного алкоголизма в России (т.е., понимая под употреблением алкоголя самый простой способ сброса избытка жизненной энергии). Например, Николас Н. Эберштадт – известный специалист в демографии - выяснил, что (в настоящее время) продолжительность жизни в России меньше, чем в Сомали или Эфиопии, а число жертв сверхсмертности в России с 1992 года почти семь миллионов человек : 1734 тысячи женщин и 4889 тысяч мужчин - больше, чем за все три первые мировые войны вместе взятые! (Eberstadt, 2010). Американский специалист пришел к выводу, что ведущим фактором является психологическая причина, и что вся страна (Россия) страдает от «депрессии». Таким образом, высокий уровень алкоголизма среди населения России может попросту означать использование имеющегося (доступного) «антидепрессанта» (Там же). Существенно также, что Николас Эберштадт не смог найти в своих исследованиях и анализе ситуации - лекарство для лечения этой «болезни».